Крылья Ночи
Симоненко 'viteo' Виктор
В 17 часов по Гринвичу взрывы вновь возобновились. Солнце, по-видимому, садилось - его не было видно уже много лет. Багровые облака, словно кровь, тускнели, лишали капель солнечного света. Что там с нашим солнышком? Может быть оно гаснет уже без наших глаз?.. Или это человеческая тьма затемняет его до того, как оно пересечет горизонт. Никто не думал. Просто дрались и умирали...
Когда приземлилась первая бомба, стены всех домов всколыхнулись, стекла всех окон прогнулись и с грохотом вылетели из своих рам, пыль, лежавшая десятилетиями на этом городе, поднялась и спрятала его от будущего... которое вот-вот наступит.
Вся природа планеты ополчилась на тех, кого когда-то давно она приютила и вырастила... Она не мешала человеку уничтожать человека - она помогала и делала это, порой, более изящно...
Поднявшийся ветер всколыхнул небо, и одна огромная часть быстро потянулась на другую. Это трение, как соприкосновение старых друзей, родило искру, молнию, но несущую гибель. Она шла из обеих туч к центру, и, встретившись, превратилась в огромную ломаную линию, которая просто ослепляла своим светом, и устремилась вниз, к центру того города, глубоко внизу, под пылью, ждавшего ударов следующих бомб. Лишив возможности видеть что-либо некоторое время, молния погасла, а ее брат, гром, ударил сверху по городу, заставив подняться звону в ушах миллионов людей, и добив стекла удержавшиеся на месте. Медленно, словно не хотя, на город сверху приближались капли дождя, а ветер, словно подгоняя их, с силой погружал в пыль, что бы та осела и показала, что это еще лишь начало...
Где-то в глубине города, улыбаясь, плакала на плечах своего парня юная девушка. Сидя на невысокой детской скамье, они уже давно вслушивались, мечтая о звуках, которые должны их окружать... Детская площадка должна была быть наполнена маленькими детишками, которые бы пищали и смеялись, окруженные заботой своих родителей. Но кроме них уже давно никто не прикасался к качелям, горкам, и давно никто не строил замков в песочнице. Она плакала от счастья, а он нежно гладил ее едва надувшийся животик. В алом свете домик из песка выглядел теплым и ждущим того, что вот-вот в него кто-нибудь вселиться. В нем была комната для гостей, комната для мамы и папы, для их маленького ребенка, кухня и подземный гараж, в котором они хранили бы много вещей, которые дарили бы им воспоминания о времени до этого конца... Рядом тихонько пытались остановиться качели. Маленький медвежонок, которого они нашли под горкой, теперь лежал на спине рядом с ними. По ладони парня прошла нежная волна. Она улыбнулась, взглянув на него. Он понял - это толкается его ребенок. Поток счастья и гордости переполнял его, и он крепче обнял девушку. Ее улыбка теперь стала глубже, будто самые глубокие воспоминания возродились из ее сердца и соприкоснулись с воспоминаниями его. Их волосы колыхнул внезапный ветерок...
Звук двигателя бомбы был для одних музыкой, а для других звуком грядущей смерти. Никто не бежал, никто не пытался даже укрыться. Знали все, что это не изменит ничего. Весь Запад уже был в руинах, и до восточного края материка скоро будет тянуться такая же скучная и опустошающая картина. Сопение разбивающегося воздуха о падающую не живую бомбу все приближалось и становилось громче. Он сильнее обнял ее, стараясь вызвать чувство защищенности. Вдалеке, за потемневшими внезапно багровыми облаками, виднелись яркие вспышки еще работающих ракетных двигателей бомб. Тяжелое шипение сверху перебило все те не многие звуки, что до этого их окружали. Взрыв всколыхнул все дома города и поднял многолетнюю пыль, лежавшую на них. Две яркие вспышки отбросили тени парня и девушки на песке детской площадки. Раздался сухой взрыв, а за ним раскатистый гром, заполнивший все пространство вокруг. Не слышное шипение превратилось в жуткий стук крупных капель по всколыхнутому городу, по, будто живой, пыли, которая стремилась вверх, но дождь все мешал. Приглушенная дождем взрывная волна лишь легким толчком докатилась до его спины, но она смогла уронить маленького мишку со скамейки. Они закрыли глаза от убегающей пыли, а спустя секунду на них упали тысячи крупных капель холодных и горячих одновременно, волнующих и успокаивающих, разрушающих и спасающих, злых и добрых...
Второй взрыв ударил ближе и снес домик, построенный из песка, всколыхнул затихавшие качели, и принес тысячи осколков стекла, которые градом обрушились на него, но так и не смогли прорвать теплую кожаную куртку. Его девушка хотела узнать, все ли с ним в порядке, но он лишь подарил ей волну уверенности и утешения, немного мягче и сильнее обняв, закрывая от приближающихся волн бомб. Дождь прибил летящие стекла к земле и те заскрипели и задзинькали. Сзади нахлынула еще одна волна, а за ней еще и еще одна из мокрого острого стекла, и с каждым разом бомбы приземлялись все ближе, а осколки били все сильнее. Из медвежонка торчали куски стекла и ткани вперемешку, и ей было жалко его. В красном свете облаков, игрушка будто истекала кровью. Было не понятно: была ли это кровь медвежонка или все же это плакало небо. Она медленно провела рукой по своему надутому животику, взяла его руку и крепко сжала, в надежде, что вот-вот что-то должно все-таки измениться...
Сентябрь 2007
Концепция, дизайн, поддержка: Симоненко Виктор ака viteo
Копирование и размещение материалов с данного сайта без разрешения создателя запрещено
Все права принадлежат авторам рассказов
Сайт оптимизирован под разрешение 1024х768